Зависимый человек не смог пережить отделения, а не сближения, его незавершенная задача развития - сепарация.

Более того, инфантильный невроз заключается в попытке взрослого человека восстановить отношения, время для которых давно прошло, которые просто уже невозможны во взрослой жизни. Уже никто не будет так внимателен, заботлив и безграничен в своей любви, как "Идеальная" мать в воображении маленького ребенка.
И уже никто не обладает такой властью над жизнью и свободой взрослого человека, как агрессивный и требовательный родитель периода детской зависимости.

"Выздоровление" и завершение конфликта с объектами из прошлого наступает в результате отказа от инфантильных целей через проживание гнева и печали по этому поводу.
"Спасатель" же продолжает "настаивать" на своем требовании инфантильного удовлетворения: либо "чудесное обретение" "великой симбиотической матери - утешительницы", которая закроет от всех бед и к которой невозможна никакая агрессия, либо победа над "агрессором", недостойным никакого сочувствия.
Пока между людьми остаются обида и вина, отношения не заканчиваются. Можно предположить, что то, зачем приходит зависимый расщепленный человек, это восстановление болезненно прерванного слияния в новых отношениях с терапевтом.
Это фрустрированное слияние и есть основной источник боли и агрессии обоих партнеров. Оба партнера хотят слияния с собой, по своим правилам, а для этого надо не себя исправлять, а другого "Подкорректировать", а для себя хочется еще и возмещения ущерба за свои страдания.
При этом зависимый надеется, что партнера можно "Улучшить", то есть в нем продолжает жить иллюзия возвращения "хорошей мамы". Приходя к терапевту, изголодавшийся по слиянию партнер сначала хочет "Подпитаться" этим "кормом" от терапевта, то есть для начала установить отношения слияния с терапевтом, что заодно и подтвердит фантазию о всемогуществе клиента сделать с другим человеком (теперь это терапевт) то, что ему хочется.
Основной угрозой для зависимых партнеров является угроза разрыва их отношений. Эта угроза актуализируется каждый раз, когда слияние нарушается и оживает сепарационная тревога. И тогда каждый, как может, исходя из своего жизненного опыта, начинает защищать себя и отношения от этой тревоги.
Почему "это" не "лечится" жизнью?
Развитие происходит через повторение и боль, переход в новый возраст - это не только обретение новых ресурсов, большей ответственности, но и утрата прежних детских привилегий. Нормальное развитие сопровождает печаль утраты привилегий детства и тревога перед новой ответственностью. Лишь в том случае, если мы говорим о невротическом развитии, то речь идет о признании невозможности прежней близости с родителем, прошлой безопасности, признание, что чего-то в жизни не случилось и не случится уже никогда, и чего-то ты оказался лишен в отличие от других.
Сначала столкновение с этими фактами переживается как насилие над собой, вызывая отчаяние и ярость, отрицание утраты и попытки найти компромиссное решение (чем и становятся зависимые отношения с их "Вечностью" и слиянием. Конечно, это непросто, вместе с потерей надежды на обретение "Идеального Родителя" человек утрачивает куда больше - мечту о чуде "вечного детства" с его "безнаказанными" удовольствиями и подарками ….
Решением здесь будет не осуществление мечтаний о слиянии или воспроизведение страданий отделения, а проживание чувств, которые были избегнуты в результате образования невротических схем. Горевание - естественный процесс примирения с невозможным и принятием ограничений жизни. Татьяна сидорова.