Почему от недосыпа хочется есть.

Из-за недостатка сна в организме повышается уровень эндоканнабиноидов, которые и заставляют нас налегать на вкусную, но нездоровую еду.

То, что недостаток сна сопутствует перееданию и избыточному весу, многие знают по своему опыту, да и медицинская исследования говорят о том, что между тем и другим есть определённая взаимосвязь. Но для нас эта связь во многом остаётся чисто коррелятивной, статистической, без конкретных клеток и молекул.

Исследователи из чикагского университета попытались выяснить, что за механизм тут срабатывает, какие биохимические и физиологические сигналы связывают сон (точнее, его недостаток) и нарушенный обмен веществ.

В эксперименте приняли участие четырнадцать молодых мужчин и женщин от 20 до 30 лет, которым в течение нескольких дней нужно было есть и спать в лаборатории, только в одном случае добровольцы проводили в постели 8, 5 часов каждую ночь (и спали соответственно около 7, 5 часов), а в другом случае это время сокращалось до 4, 5 часов (из которых на сон приходилось 4, 2 часа. Все они ели одно и то же три раза в день, в 9 утра, в 2 дня и в 7 вечера, и регулярно сдавали кровь на уровень гормонов и прочих биоактивных веществ, которые могли бы повлиять на голод и аппетит.

Среди прочего Эрик хэнлон (Erin Hanlon) и её коллеги оценивали уровень эндоканнабиноидов, чего до сих пор никто не делал. Эндоканнабиноидами называют особый класс нейромедиаторов - как и любые другие нейромедиаторы, они передают сигналы между нервными клетками. Уровень одного из них, 2-арахидоноилглицерола (2-AG), менялся в течение суток: меньше всего его было утром и вечером, а больше всего - сразу после полудня, около половины первого. Но это когда человек спал 7, 5 часов; если же ежедневный сон сокращали почти вдвое, то количество 2-AG в целом повышалось более чем на треть (на 33%), пик сдвигался ближе ко второй половине дня, а к вечеру уровень 2-AG уменьшался заметно слабее, чем при обычном суточном распорядке.

Сами участники эксперимента говорили, что после того, как им урезали время сна, им начинало сильнее хотеться есть, и сильнее всего голод чувствовался во время наибольшего уровня 2-AG. В статье в журнале Sleep говорится, что те, кто мало спал, действительно ели больше, а также были не прочь перекусить чем-нибудь в течение дня: например, спустя всего два часа после плотного обеда недоспавшего человека снова тянуло поесть, причём выбор падал на печенья, чипсы и прочее в том же роде.

В итоге количество съеденных жиров увеличивалось вдвое, а количество потреблённых калорий в целом - на 50%. Иногда повышенный голод и аппетит при недостатке сна связывают с тем, что на лишние часы бодрствования приходится тратить больше энергии, однако на самом деле то количество еды, которое при этом поглощается, намного превосходит возросшие энергетические потребности.

Авторы работы подчёркивают, что от регулярного недосыпа хочется именно чего-то вкусного: сладкого, солёного, жареного и т. д., а поскольку еда "Повышенной Вкусности" оказывается часто ещё и "повышенной вредности" (из-за избытка жиров или тех же сладких углеводов), то получается, что недостаток сна заставляет не просто больше есть, но больше есть именно не очень полезной еды.

И причина тому - повышение уровня эндоканнабиноидов, которые обслуживают сигналы удовольствия и которые заставляют поддерживать, так сказать, высокую степень чувства удовлетворения в нервной системе. Проще говоря, из-за недосыпа мы получаем больше удовольствия от вкусного и вредного.

Впрочем, здесь остаётся ещё много неясного. Например, как именно недостаток сна стимулирует синтез эндоканнабиноидов? Срабатывают ли здесь только "Сонные" механизмы, или же здесь задействованы какие-то более общие процессы, поддерживающие биологические часы в целом?

Кроме того, сам по себе эксперимент не отличается мощной статистикой (всего 14 добровольцев), да и шёл он не слишком долго. В случае если полученные результаты подтвердятся в дальнейших исследованиях, можно будет подумать о том, как оперативно понизить уровень эндоканнабиноидов у человека, если он по каким-то причинам не может вернуться к нормальному распорядку дня.