Есть горячее солнце наивные дети драгоценная радость мелодий и книг.
Есть горячее солнце наивные дети драгоценная радость мелодий и книг.
( "Other").
Это стихотворение можно каждый день как мантру перечитывать.
Есть горячее солнце, наивные дети, драгоценная радость мелодий и книг.
Внимание! Только в том случае, если нет - то ведь были, ведь были на свете.
И Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ.
Незримое творчество в каждом мгновеньи - есть.
В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз.
Будь творцом! Созидай золотые мгновенья -.
В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз.
Бесконечно позорно в припадке печали.
Добровольно исчезнуть, как тень на стекле.
Разве новые встречи отсияли уже?
Разве только собаки живут на земле?
Только в том случае, если сам я угрюм, как голландская сажа.
(Улыбнись, улыбнись на сравненье мое), этот черный румянец - налет от дренажа, это муза меня подняла на копье.
Подожди! Я со своим новосельем - сживусь.
Как весенний скворец запою на копье!
Оглушу твои уши цыганским весельем!
Дай лишь срок разобраться в проклятом тряпье.
Оставайся! Так мало здесь чутких и честных.
Оставайся! Лишь в них оправданье земли.
Адресов я не знаю - ищи неизвестных, как и ты, неподвижно лежащих в пыли.
Лишь в том случае, если лучшие будут бросаться в пролеты, скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц!
Полюби безотчетную радость полета, разверни свою душу до полных границ.
Будь женой или мужем, сестрой или братом, акушеркой, художником, нянькой, врачом, отдавай - и, дрожа, не тянись за возвратом:
Все сердца этим ключом открываются.
Есть еще острова одиночества мысли -.
Будь умен и не бойся на них отдыхать.
Там обрывы над темной водою - нависли.
Можешь думать. И камешки бросать в воду.
А вопросы. Вопросы не знают ответа -.
Налетят, разожгут и умчатся, как корь. Соломон нам оставил два мудрых совета: убегай от тоски и с глупцами не спорь. Саша черный, 1910 Other.
Есть горячее солнце наивные дети драгоценная радость. Саша Чёрный «Больному»
Есть горячее солнце, наивные дети,
Драгоценная радость мелодий и книг.
Если нет - то ведь были, ведь были на свете
И Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ…
Есть незримое творчество в каждом мгновеньи -
В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз.
Будь творцом! Созидай золотые мгновенья.
В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз…
Бесконечно позорно в припадке печали
Добровольно исчезнуть, как тень на стекле.
Разве Новые Встречи уже отсияли?
Разве только собаки живут на земле?
Если сам я угрюм, как голландская сажа
(Улыбнись, улыбнись на сравненье моё!),
Этот чёрный румянец - налёт от дренажа,
Это Муза меня подняла на копьё.
Подожди! Я сживусь со своим новосельем -
Как весенний скворец запою на копье!
Оглушу твои уши цыганским весельем!
Дай лишь срок разобраться в проклятом тряпье.
Оставайся! Так мало здесь чутких и честных…
Оставайся! Лишь в них оправданье земли.
Адресов я не знаю - ищи неизвестных,
Как и ты, неподвижно лежащих в пыли.
Если лучшие будут бросаться в пролёты,
Скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц!
Полюби безотчётную радость полёта…
Разверни свою душу до полных границ.
Будь женой или мужем, сестрой или братом,
Акушеркой, художником, нянькой, врачом,
Отдавай - и, дрожа, не тянись за возвратом.
Все сердца открываются этим ключом.
Есть ещё острова одиночества мысли.
Будь умён и не бойся на них отдыхать.
Там обрывы над тёмной водою нависли -
Можешь думать… и камешки в воду бросать…
А вопросы… Вопросы не знают ответа -
Налетят, разожгут и умчатся, как корь.
Соломон нам оставил два мудрых совета:
Убегай от тоски и с глупцами не спорь.
Видео Саша Чёрный. БОЛЬНОМУ (чит. Сергей Бехтерев)
Сола Монова стихи. Сола-Монова. Любимые стихи ( 10 )
***
Слава видящим, слава вещим,
Слава любящим всё понять!
Тем, кто в жизни моей нержавеющей
Разбирается лучше меня.
Встану утром - раздвину шторы,
Трону кнопки, надев халат:
По ту сторону монитора
Обсуждают, с кем я спала…
И пускай я спала с подушкой,
И банально была ничьей.
Слава-слава неравнодушным
Летописцам моих ночей!
***
Хома хомячит в своей норе -
Там у него запас,
Бобик устроился в конуре,
Бобик, чужие - фас!
Мишка - в берлоге, сова - в дупле,
В улье звенит оса.
Крысы - пока что на корабле
(Алые паруса).
А человек - необычный зверь,
Более деловой,
Он покупает балкон и дверь,
Крышу над головой,
Шторочки, креслица и ковры,
Погреб и сеновал,-
Радует запах родной норы,
Вечно бы зимовал.
Хата в деревне или в Москве
Верхние этажи…
Только важнее не где, а с кем -
С кем в этом доме жить…
С кем, зимовать, заводить цветы,
Деток и хомяков.
Дом это те, кого любишь ты,
Это же так легко!
Вот для меня лучший домик - мой,
С тортиком и котом.
Если не хочешь идти домой,
Зачем тебе этот дом?
***
Меня к себе не приучай -
Привычка ослабляет волю.
С каким азартом саранча
С лица земли сметает поле,
Так страсти уничтожат нас,
Оставив голую равнину.
То поразительно ранима.>
Небесное живет в земном,
Душа зависима от плоти.
Поспеет сердце, как зерно,
И мельница его поглотит,
Набухнет, захрустит в печи -
Отламывай кусок и пробуй.
На пару дней, а не до гроба…>
Простая пища не вкусна,
Клыки заточены под мясо.
Когда кого-нибудь познал,
То сразу всё предельно ясно,
Влечёт другая суета,
Конец беседы, точка, смайлик…
И без нее живут нормально.>
Закончен полуночный чат,
По проводам гуляет ветер.
----------
Меня к себе - не приучай,
Приручишь, а потом - в ответе.
***
Где любовь, там разлука, и нет иной
Комплектации - только пара.
За любовь заплати дорогой ценой,
А разлуку получишь даром.
Мне б напиться воды из его души
И бежать босиком по лугу,
Но до этого надо ещё дожить,
А сначала испить разлуку.
Вот не знала его, не глядела в даль,
Не ждала ни письма, ни взгляда,
А теперь непременно нужна вода
И бежать непременно надо!
А куда мне бежать, где искать покой -
Не сидится и не стоится.
Написал бы прекрасной своей рукой
Ну хотя бы одну страницу.
Написал бы обычные "как дела",
Как письмо получил и рад как…
Это старая песня на новый лад,
Бубенцовая лихорадка.
Мне мерещится старый хмельной ямщик
На усталых хромых почтовых.
Отыщи мою весточку, отыщи,
Сжалься ради всего святого.
А ямщик отвечает: " Глубокий снег,
Кони слабы, а путь неблизкий,
Да к тому же давно 21 век -
Электронная переписка.
Все вы тут сумасшедшие от любви.
Что поделать - проклятый север.
Ты окошечко, милая, обнови -
Чай охотней ответит сервер."
Закрываю беспомощный Аутлук -
Я устала от этой гонки.
И опять на экране - цветущий луг,
И иконки на нём…
иконки…
Ты не бойся
Ты не бойся, я уйду неслышно –
Ты не станешь от меня усталым.
Взяв мобильник с туфлями под мышку,
Выйду из подъезда и растаю.
Люди существуют параллельно,
Людям не нужны пересеченья,
Ты не бойся, я уйду мгновенно.
Дважды не войду в твоё теченье.
Я не буду по телам скитаться
От раската реплики финальной.
Ты не бойся, мне ведь не пятнадцать –
Ухожу я профессионально!!!
похер
взломал рассудок ночной крупье
уйду отсюда в одном белье
ждала годами / а шансы – дрянь
король и дама ложатся рядом…
поднимем ставки! под блеск зари снимаю жемчуг…
крупье в отставку – он разорил десятки женщин!
азарт уходит / окончен бой / такси и кофе…
играли вроде с тобой в любовь…
сыграли… в похер!!!
Довези меня, Рикша, до Агры
Довези меня, Рикша, до Агры – даю изумруд.
Посмотри, как сверкает, как глаз нападающей кобры.
Довези меня, Рикша, я в этом Джайпуре умру
От тоски по прекрасному. Рикша, я знаю, ты добрый.
В Агре люди темнее, но меньше под кожей греха,
В Агре ауры чище, хоть Библией мерь, хоть Кораном.
И не тронутый солнцем стоит над рекой Тадж-Махал,
Белый-белый, как плечи несчастной принцессы Дианы.
Инкрустаторы-персы вживили в фасад сердолик,
Первобытные свёрла в шлифованный мрамор вонзая.
Император был очень умён и, конечно, велик,
Но повысил налоги в стране ради этих мозаик…
Не суди его, Рикша, ведь был Император влюблён,
Был он трижды женат, но одну почитал среди прочих.
И страну разорил, но страну разорил для неё.
Для её усыпальницы, Рикша, ты чувствуешь почерк?
Довези меня, Рикша, мне хочется эту Любовь
Ощутить всеми пальцами. Утром мы будем на месте.
В этом нищем Джайпуре все чувства со вкусом бобов –
Никакой Кама-сутры, а только тычинка и пестик.
Довези меня, Рикша, даю ещё пару монет…
Если купишь свой опиум, станешь силён и вынослив…
Счастья хочется, Рикша! Большого! Которого нет!
Очень хочется счастья! Сейчас! И нисколько не после!!!
Но поморщился Рикша: «Властитель подобен рабу,
Если речь о Любви. Но Любовь не потрогать руками…
Драгоценные камни на самом роскошном гробу –
Только камни…»
***
Вы мне писали,
Что в городе первый снег
Посеребрил соборные купола,
И почему Вам легко и удобно с Ней…
Я не читала – я себя берегла.
Пишете снова,
Что возле Неё всегда –
Не разлучаетесь даже на перекур…
Глупость такая – читать, а потом страдать…
Я не читаю – я себя берегу.
Что будет дальше?
Рисуночки на полях
Или стихи с предложением тайных встреч?
Может, Вы даже станете умолять?
Я не узнаю – я буду себя беречь…
Сердце одно – у него небольшой резерв.
Вот отчего никогда не читаю я
Письма ушедших любовников и друзей…>
Сердце-холодильник
Он холодный, он такой холодный –
На его ресницах снег не тает.
У природы нет плохой погоды,
Но его природа непростая.
То ли я ему совсем чужая,
То ли отключили батареи –
Я с ним постоянно простужаюсь
И потом недели две болею.
Людям очень нужно с кем-то греться…
Все уже себе понаходили.
Только у него другое сердце –
Маленькое сердце-холодильник.
Холодильник – славное местечко,
Чтоб хранить любовь, надежду, веру,
Но когда его подносишь к печке,
Сильно уменьшается в размерах.
Я и он по-разному ранимы.
Близость не подходит для далёких –
И когда он всё-таки обнимет,
Я умру от воспаленья легких.
***
Почему пришлось проститься,
Трудно описать.
Он сказал мне: «Станешь птицей,
Прилетай в мой сад.»
.
Дождь смешался с черепицей —
Роковой союз.
Я решила — стану птицей
Или разобьюсь.
.
Всей души не изолью вам —
Время истекло.
Я стучала новым клювом
В старое стекло.
.
Штора, как паучий кокон,
Раздувалась вширь,
Он не открывал мне окон —
Медлил, не спешил.
.
Он сказал мне: «По приметам
Птица в дом — беда.»
Он сказал мне: «Станешь ветром,
Заходи тогда.»
.
Белые летели перья
В бурую траву —
Непонятно, кто теперь я,
Как меня зовут…
.
Столько страшных опасений,
Кто же я теперь…
Он сказал: «Сквозняк осенний», —
И захлопнул дверь.
Саша Черный. Краткая биография
Са́ша Чёрный (настоящее имя Алекса́ндр Миха́йлович Гли́кберг ; 1 (13) октября 1880, Одесса, Российская империя — 5 августа 1932, Ле-Лаванду, Прованс, Франция) — русский поэт Серебряного века, прозаик, журналист, получивший широкую известность как автор популярных лирико-сатирических стихотворных фельетонов.
Саша родился в Одессе, в зажиточной еврейской семье. Отец, Мендель Давидович Гликберг (1852 — 6 сентября 1911), был провизором, разъездным представителем химической фирмы (степень аптекарского помощника Мендель Гликберг получил 16 апреля 1871 года на медицинском факультете Императорского университета Святого Владимира в Киеве). Мать, Марьям Мееровна (также урождённая Гликберг, 1857—?), происходила из купеческой семьи — её брат, купец 2-й гильдии Янкель Меерович (Яков Маркович) Гликберг, был занят в железной скобяной торговле. Родители поженились 8 июля 1877 года. В семье было пятеро детей — Лидия (1879), Александр (1880), Владимир (1883), Ольга (1885—1893) и Георгий (1893). Семья проживала в доме Семашко (квартира 18) на Ришельевской улице.
Чтобы дать ребёнку возможность поступить в белоцерковскую гимназию, родители крестили его. В гимназии Александр проучился недолго. Мальчик сбежал из дома, стал нищим, попрошайничал. Об его горестной судьбе написали в газете, и житомирский чиновник К. К. Роше, растроганный этой историей, взял мальчика к себе. К. К. Роше, много занимавшийся благотворительностью и любивший поэзию, оказал на Александра большое влияние.
С 1901 по 1902 год Александр Гликберг служил рядовым в учебной команде, затем работал в Новоселенской таможне. 1 июня 1904 года в житомирской газете «Волынский вестник» напечатан его «Дневник резонёра» за подписью «Сам по себе».
В 1905 году переехал в Санкт-Петербург, где опубликовал принесшие ему известность сатирические стихи в журналах «Зритель», «Альманах», «Журнал», «Маски», «Леший» и др. Как писал Чуковский: «получив свежий номер журнала, читатель, прежде всего, искал в нём стихи Саши Чёрного».
Первое стихотворение под псевдонимом «Саша Чёрный» — сатира «Чепуха», напечатанное 27 ноября 1905 года, привело к закрытию журнала «Зритель». Поэтический сборник «Разные мотивы» был запрещён цензурой.
В 1906—1908 годах жил в Германии, где продолжил образование в Гейдельбергском университете.
Вернувшись в Петербург в 1908 году, сотрудничал с журналом «Сатирикон». Выпустил сборники стихов «Всем нищим духом», «Невольная дань», «Сатиры». Публиковался в журналах «Современный мир», «Аргус», «Солнце России», «Современник», в газетах «Киевская мысль», «Русская молва», «Одесские новости». Стал известным как детский писатель: книги «Тук-Тук», «Живая азбука» и другие.
В годы Первой мировой войны Саша Чёрный служил в 5-й армии рядовым при полевом лазарете и работал как прозаик. На фронте был написан его лирический цикл «Война».
В 1920 году эмигрировал, жил в Литве, Берлине и Риме, в 1924 году переехал в Париж.
Издал сборник прозы «Несерьёзные рассказы» (1928), повесть «Чудесное лето» (1929), детские книги: «Сон профессора Патрашкина» (1924), «Дневник фокса Микки» (1927), «Кошачья санатория» (1928), «Румяная книжка» (1930).
В 1929 году приобрёл участок земли на юге Франции, в местечке Ла Фавьер, построил свой дом, куда приезжали русские писатели, художники, музыканты.
Незадолго до кончины, 14 апреля 1932 года был посвящён в масонство в русской парижской ложе Свободная Россия.
Саша Чёрный скончался от сердечного приступа 5 августа 1932 года. Рискуя жизнью, он помогал в тушении пожара на соседней ферме, придя домой, слёг и больше не поднялся.
Похоронен на кладбище Лаванду, департамент Вар. В 1978 году на кладбище была установлена памятная доска.