Софья Абрамовна допила чай, выключила телевизор и решила начинать.

- Сема, что за странные рожи вы корчите в мое трюмо? Вы думаете без них недостаточно страшно?
Сема отскочил от зеркала и в страхе огляделся.

- Софья Абрамовна, я всегда полагал, что вы радиоактивны, как рентген. И только сейчас ваша способность видеть сквозь стены меня убедила полностью, - принял вызов Сема. -. Кстати, вы знаете, что рентген у себя принимать надо не более двух раз в год? А иначе ваши вопросы про потомство все больше теряют шансы на ответы.

- ша, Сема, ша, - успокоила Софья Абрамовна. - я просто уже пятнадцать минут не слышу как вы вздыхаете от счастья, от того, что я с вами живу. Вот и сходила посмотреть. Только я не смогла разгадать эту странную пантомиму. В ваших гаражах будет бал-маскарад и вы решили быть сусликом - имбецилом?
- нет, Софья Абрамовна, - Сема появился на кухне. - мне надо было с вами поговорить, в связи с чем и возникла необходимость вернуть мое грозное лицо, которое вы напрочь мне отбили своим вероломным визитом к нам.
- полноте, Семочка, - замахала руками Софья Абрамовна. - страшнее, чем было, когда моя дочь сказала, что согласна выйти за вас, мне уже не будет. Единственное, чем вы меня можете напугать - это шубой. Я женщина воспитанная и не могу считать бестолочью человека, который мне подарил дорогую вещь. С другой стороны, вы все равно будете бестолочью и во мне возникнет диссонанс такой силы, что я могу лишиться дара речи.
- Софья Абрамовна, видит бог - я не считаю это дорогим решением всех моих проблем. Я даже был готов на кредит. Но яков Моисеевич из мехторга, когда я показал ему вашу фотографию и огласил все, прямо скажем, монументальные размеры, напрочь отказался мне продавать что-либо. Он сказал, что у нас милый, провинциальный городок и бегемот в шубе его украсит слишком сильно. А у него нервы, внуки и забота о будущем этих внуков. В общем, Софья Абрамовна, давайте сразу к делу.
- ай! Ай! Дайте мне минуточку. Я позвоню вашей маме и скажу, что вы наконец научились выговаривать слово "Дело". Пусть у этой бедной женщины наконец - то притупится разочарование.
- Софья Абрамовна, - перешел к делу Сема. - мне нужен ваш чулок.
- чулок? - поперхнулась Софья Абрамовна.
- ай, прекратите делать вид, что вам незнакомо это слово, - поморщился Сема. - я купаюсь в ванной, когда там свободно от вас с вашей дочерью. Я вижу, что вы там беспардонно развешиваете. И из всего этого богатства я всего один чулок прошу.
- вы знаете, Семочка, я уже очень хочу попасть на этот ваш карнавал в гаражах. Зачем вам чулок? И зачем вам один? Вы будете не сусликом, а, как раз наоборот, пьяной и небритой русалкой?
- Софья Абрамовна, почему женщина с такой богатой фантазией до сих пор живет у меня, а не пишет предвыборные программы за огромные деньги? - вздохнул Сема. - все прозаичнее. Мы решили ограбить банк. Нас шестеро. Нам нужна неузнаваемость. Вы сами заставили меня это вам рассказать и не удивляйтесь, если наша банда решит заставить вас замолчать навсегда.
- ой, ваша шайка не может заставить замолчать никого, включая радиоприемник. Сема, прекратите мне врать. Зачем вам неузнаваемость? Кто вас, с вашими вахлаками из гаражей, способен запомнить? Опять же без масок будет страшнее. Я знаю, что я говорю - я же вижу вас каждый день. Только отсутствие денег и моя природная отвага мешает мне отдать вам сразу все.
- Софья Абрамовна. Мы, конечно, могли бы взять по чулку у своих жен, но это в сумме три пары. Простой экономический расчет говорит нам, что лучше сделать из вашего одного шесть масок и останется еще и на следующий налет. Зачем нам убивать три пары белья для любимых женщин, если можно обойтись половиной пары от того, что завелось в наших печенках два месяца назад?
- послушайте, молодой япончик. Чтобы вас не узнали, вам надо у меня попросить сантиметров пятнадцать роста и ровные ноги. У вас тут маленький, провинциальный городок. Подпрыгивающий у окошка кассы, вы мало чем отличаетесь от подпрыгивающего там же вас в изысканном белье на тупой башке. И когда вы решили, что вам кто-то может дать денег от страха, а не из жалости?
- Софья Абрамовна! - сдался Сема и засопел.
- что Софья Абрамовна? Я уже много лет, как она, - Софья Абрамовна тоже начала терять терпение. - не морочьте мне голову, слизняк! Зачем вам чулок? Не заставляйте меня встать и обнять вас из любопытства. Почему всегда надо доводить до крайностей?
- не надо обнимать! - побледнел Сема. - я в прошлый раз, будучи без сознания, вырвал. Сейчас могу и совсем не вынести.
- ну! - прикрикнула Софья Абрамовна.
- лук я купил. Оптом. Лук держать не в чем, - сознался Сема.
- так бы и говорили. Зачем гасить в себе единичные проблески хозяйственности? Может надо два чулка?
- там всего 150 килограмм. Одного хватит, - ляпнул Сема и увидев, как багровеет теща добавил. - это ж вам все! Пусть от вас пахнет витаминами, а не старостью, как обычно.
- ой, Сема, провалитесь вы куда-нибудь, - вздохнула теща. - я устала от вас за эти десять минут, сильнее, чем соцфонд от меня за последние десять лет. Возьмите чулок там в ванной, хамло трамвайное. Два возьмите. Один под лук, на втором сами повесьтесь. Обрадуйте нас всех. Пусть все овощи на одном балконе висят.
- молчу, молчу. Спасибо, мать двоюродная, - пискнул довольный Сема и убежал за чулком. Софья Абрамовна налила себе еще чаю и подумала: "а ведь, почти что ничья. Парень. Небезнадежный"небезнадежный". Сергей узун.