Она была кошкой: как кошка влюблялась, когтями за жизнь без надежды цеплялась.

Она была кошкой: чужой, одинокой, а в чем-то родной, а в чем-то далекой.

Она была кошкой: людей презирала, себя приручить никому не давала.
Но все-таки кто-то нашел ключик к сердцу, и кошка смирилась, открыв в душу дверцу.

Она стала тихой, домашней ручной, уже не опасной, совсем не чужой.
Прильнувши покрепче к груди господина, мурлыкала тихо, чуть выгнувши спину.

Но как-то однажды пришел господин.
Позднее обычного и не один.

За ним не спеша и нахально шагая, ступала чужачка, ступала другая.

Нет, кошка не стала шипеть и кусаться, на эту незванку с когтями бросаться.
Она, только гордо прошествовав мимо, легла, вся дрожа, у большого камина.

А ночью, дождавшись, когда все уснули, неслышно ушла, растворившись в июле. Анна ярцева.