Ключик. В уставе черным по белому сказано: рано или поздно любой мастер получает заказ.

Этот день и для меня настал.

Заказчику было лет шесть. Он сидел, положив подбородок на прилавок, и наблюдал, как "Венксинг" копирует ключ от гаража. Мама заказчика в сторонке щебетала по сотовому.

- а вы любой ключик можете сделать? - спросил заказчик, разглядывая стойку с болванками.

- любой, - подтвердил я.

- и такой, чтобы попасть в детство?

Руки мои дрогнули, и "Венксинг" умолк.

- зачем тебе такой ключ? - спросил я. - разве ты и так не ребенок?

А сам принялся лихорадочно припоминать, есть ли в уставе ограничения на возраст заказчика. В голову приходил только маленький Вольфганг Амадей и ключ к музыке, сделанный зальцбургским мастером крейцером. Но тот ключ заказывал отец вольфганга ….

- это для бабы кати, - сказал мальчик. - она все вспоминает, как была маленькая. Даже плачет иногда. Вот если бы она могла снова туда попасть!

- понятно, - сказал я. - что же, такой ключ сделать можно, - я молил бога об одном: чтобы мама заказчика продолжала болтать по телефону. - если хочешь, могу попробовать. То есть, если хотите … сударь.

Вот елки - палки. Устав предписывает обращаться к заказчику с величайшим почтением, но как почтительно обратиться к ребенку? "Отрок"? "Юноша"? Ваше благородие"?

- меня Дима зовут, - уточнил заказчик. - хочу. А что для этого нужно?

- нужен бабушкин портрет. Например, фотография. Сможешь принести? Завтра?

- а мы завтра сюда не придем.

Я совсем упустил из виду, что в таком нежном возрасте заказчик не пользуется свободой передвижений.

- долго еще? - мама мальчика отключила сотовый и подошла к прилавку.

- знаете, девушка, - понес я ахинею, от которой у любого слесаря завяли бы уши, - у меня для вашего ключа только китайские болванки, завтра подвезут немецкие, они лучше. Может, зайдете завтра? Я вам скидку сделаю, пятьдесят процентов!

Я отдал бы годовую выручку, лишь бы она согласилась.

Наш инструктор по высшему скобяному делу Куваев начинал уроки так: "клепать ключи может каждый болван. А заказ телесной и моральной подготовки требует".

Придя домой, я стал готовиться. Во-первых, вынес упаковку пива на лестничную клетку, с глаз долой. Употреблять спиртные напитки во время работы над заказом строжайше запрещено с момента его получения. Во-вторых, я побрился. И, наконец, мысленно повторил матчасть, хоть это и бесполезно. Техника изготовления заказа как пробка проста. Основные трудности, по словам стариков, поджидают на практике. Толковее старики объяснить не могут, разводят руками: сами, мол, увидите.

По большому счету, это справедливо. Лишь в том случае, если бы высшее скобяное дело легко объяснялось, им бы полстраны занялось, и жили бы мы все припеваючи. Ведь пенсия скобяных дел мастера - это мечта, а не пенсия. Всего в жизни выполняешь три заказа (в какой момент они на тебя свалятся, это уж как повезет. Получаешь за них оплату. Меняешь ее на пенсию и живешь безбедно. То есть, действительно безбедно. Пенсия обеспечивает железное здоровье и мирное, благополучное житье - бытье. Без яхт и казино, конечно, - излишествовать запрещено уставом. Но вот, например, у Льва Сергеича в дачном поселке пожар был, все сгорело, а его дом уцелел. Чем такой расклад хуже миллионов?

Можно пенсию и не брать, а взамен оставить себе оплату. Такое тоже бывает. Все зависит от оплаты. Насчет нее правило одно - заказчик платит, чем хочет. Как уж так получается, не знаю, но соответствует такая оплата … в общем, соответствует. Куваев одному писателю сделал ключ от "Кладовой Сюжетов" (бог его знает, что это такое, но так это писатель называл. Тот ему в качестве оплаты подписал книгу: "Б. Куваеву - Всех Благ". Так Куваев с тех пор и зажил. И здоровье есть, и бабки, даже пенсия не нужна.

Но моральная подготовка в таких условиях осуществляется со скрипом, ибо неизвестно, к чему, собственно, готовиться. Запугав себя провалом заказа и санкциями в случае нарушения устава, я лег спать. Засыпая, волновался: придет ли завтра Дима?

Дима пришел. Довольный. С порога замахал листом бумаги.

- вот!

Это был рисунок цветными карандашами. Сперва я не понял, что на нем изображено. Судя по всему, человек. Круглая голова, синие точки - глаза, рот закорючкой. Балахон, закрашенный разными цветами. Гигантские, как у клоуна, черные ботинки. На растопыренных пальцах - черточках висел не то портфель, не то большая сумка.

- это она, - пояснил Дима. - баба катя. - и добавил виновато: - фотографию мне не разрешили взять.

- вы его прямо околдовали, - заметила димина мама. - пришел вчера домой, сразу за карандаши: "Это для Дяди из Ключиковой Палатки".

- э - э … благодарю вас, сударь, - сказал я заказчику. - приходите теперь через две недели, посмотрим, что получится.

На что Дима подмигнул ободряюще.

"Ох, и Лопухнусь я с Этим Заказом", - тоскливо думал я. ну да ладно, работали же как-то люди до изобретения фотоаппарата. Вот и мы будем считывать биографию бабы кати с этого так называемого портрета, да простит меня заказчик за непочтение.

Может, что-нибудь все-таки считается? Неохота первый заказ … запороть.

Для считывания принято использовать "Чужой", не слесарный, инструментарий, причем обязательно списанный. Чтобы для своего дела был не годен, для нашего же - в самый раз. В свое время я нашел на свалке допотопную пишущую машинку, переконструировал для считывания, но еще ни разу не использовал.

Я медленно димин рисунок через вал машинки провернул. Пот. Вставил вставил чистый лист бумаги. чуть не упал, когда машинка вздрогнула и клавиши бодро заприседали сами по себе: "Быстрова Екатерина Сергеевна, род. 7 марта 1938 года в пос. Болшево Болшево московской области …". прокручивалась быстро, я еле успел вставлять листы. Где училась, за кого вышла замуж, что ест на завтрак … видно, сударь мой Дима, его благородие, бабку свою (точнее, прабабку, судя по году рождения) с натуры рисовал, может, даже позировать заставил. А живые глаза в сто раз круче объектива; материал получается высшего класса, наплевать, что голова на рисунке - как пивной котел!

Через через час я в электричке до Болшево сидел. через три - разговаривал с тамошними стариками. обдирал кору с вековых деревьев. усердием криминалиста скреб скальпелем все, что могло остаться в поселке с тридцать восьмого года - шоссе, камни, дома. Потом потом вернулся в Москву. носился по распечатанным машинкой адресам. разглядывал в музеях конфетные обертки конца тридцатых. уже собирался возвращаться в мастерскую, когда в одном из музеев наткнулся на шаблонную военную экспозицию с похоронками и помятыми котелками. Наткнулся наткнулся - и обмер. бы димина бабушка ни тосковала по детству, вряд ли ее тянет в сорок первый. Голод, бомбежки, немцы подступают … вот тебе и практика, ежкин кот. Еще немного, и запорол бы я заказ!

И снова электричка и беготня по городу, на этот раз с экскурсоводом:

- девушка, покажите, пожалуйста, здания, построенные в сорок пятом году ….

На на этот раз заказчик с бабушкой пришел. я ее по хозяйственной сумке узнал. баб, вот этот дядя!

Старушка старушка на меня настороженно поглядывала. , я бы так же глядел, если бы моему правнуку забивал на рынке стрелки незнакомый слесарь.

- вот ваш ключ, сударь.

Я я заказ на прилавок положил. , с волнистой бородкой, тронутой медной зеленью. Новый новый и старый одновременно. из металла, памяти и пыли вперемешку с искрошенным в муку диминым рисунком. Выточенный выточенный на новеньком "Венксинге" под песни сорок пятого. баб, смотри! Это это ключик от детства. !правда! старушка надела очки и склонилась над прилавком. так долго не разгибалась, что я за нее испугался. Потом подняла на меня растерянные глаза, синие, точь-в-точь как на димином рисунке. Их их я еще больше испугался. вы знаете, от чего этот ключ? - она - сказала тихо. - от нашей коммуналки на улице горького. зазубрина - мы с братом клад искали, ковыряли ключом штукатурку. И и пятнышко то же …. это не тот ключ, - сказал я. - это … ну, вроде копии. Вам нужно только хорошенько представить себе ту дверь, вставить ключ и повернуть.

- - и я туда попаду? в детство? кивнул.

- вы хотите сказать, там все еще живы?

На меня навалилась такая тяжесть, что я налег локтями на прилавок. Как будто мне на спину взгромоздили бабы - катину жизнь, и не постепенно, год за годом, а сразу, одной здоровой чушкой. А женщина спрашивала доверчиво:

- - как же я оставлю этих? , внучек, Диму?

- баб, а ты ненадолго! - - закричал неунывающий Дима. - поиграешь немножко - и домой. уставу, я должен был ее "Проконсультировать по Любым Вопросам, Связанным с Заказом". Но но как по таким вопросам … консультировать? Екатерина Сергеевна, - произнес я беспомощно, - вы не обязаны сейчас же использовать ключ. Можете вообще его не использовать, можете - потом. Когда когда захотите. задумалась.

- например, в тот день, когда я не вспомню, как зовут Диму?

- например, тогда, - еле выговорил я.

- вот спасибо вам, - сказала Екатерина Сергеевна. И тяжесть свалилась с меня, испарилась. Вместо нее возникло приятное, острое, как шабер, предвкушение чуда. Заказ выполнен, пришло время оплаты.

- спасибо скажите Диме, - сказал я. - а мне полагается плата за работу. Чем платить будете, сударь?

- - а чем надо? - спросил Дима. чем изволите, - ответил я по уставу.

- тогда щас, - и Дима полез в бабушкину сумку. Оттуда он извлек упаковку мыла на три куска, отодрал один и, сияя, протянул мне. - - теперь вы можете помыть руки! они у вас совсем черные! Дима, что ты! - вмешалась Екатерина Сергеевна, - надо человека по-хорошему отблагодарить, а ты ….

- годится, - прервал я ее. - благодарю вас, сударь.

Они ушли домой, Дима - держась за бабушкину сумку, Екатерина Сергеевна - нащупывая шершавый ключик в кармане пальто. А а я держал на ладони кусок мыла. что оно с меня смоет? ?грязь? ?болезни? быть, грехи? Узнаю узнаю сегодня вечером.